Дорога в один конец - Юрий Михайлов

Он вообще думал предложить вставать с 6 по 8 отрядам не в восемь утра, как было заведено, а в девять или даже в десять часов: не больно им и нужна пионерская линейка, а завтрак малышне свой надо готовить с молоком и творогом, булочками да сливочным маслом. Потом – кино, а когда завтрак уляжется в желудке и захочется побегать-порезвиться, пару часов футбола или самых подвижных игр на воздухе. Перед обедом на полянке почитают книжки, вожатые умеют это делать, обучались в институте. И обязательно – час-полтора – дневной сон, с открытыми окнами, свежим бризом с моря. Поэтому и корпус для малышей, как по заказу, стоял первым, открытым ветрам с залива.

У ворот, закупоренных массивным засовом, глухо тарахтела машина, за радиатором курили Степан Петрович и Владимир, вились сизые дымки, доносились голоса, слабые, не слышимые в утреннем разряжённом воздухе.

– Попили чайку? – спросил завхоз, – зря не зашли в столовую, Вера приготовила завтрак, мы поели…

– Я не привык так рано есть, приходил на работу, секретарша чай подавала с бутербродом или кофе, по настроению, – ответил директор, – ну что, в путь? А срочные дела на станции, Степан Петрович, это что?

– Заскочите на завод, – обратился к Вовчику завхоз, – там столовая работает круглосуточно… – и продолжил, – есть у меня одна идея, старого товарища хочу навестить, лет 20 назад он здесь заправлял ситуацией, многих знает, его уважают… Потом расскажу подробнее, вечером, когда вернётесь из города. Володя, не забудь про базу: молоко пусть только в бидонах дают, у нас не завод – дети, всё-таки. И картошку – в ящиках, чтоб дышала, в мешках – не бери, лучше день подождём тогда…

Сели в кабину, предварительно открыв ворота. Электрик, подошедший от водонапорного бака, помахал рукой, закрыл засов и повесил амбарный замок. Видимо, он уже дежурил с ночи. Три километра проскочили на удивление быстро, говорить не хотелось, честно сказать, директор спал. У шлагбаума через пути медленно открыл дверцу кабины, вышел, выпустил завхоза, пожелал удачи и молча полез назад. Станция спала, на запасных путях пыхтел лишь один тепловоз, но делал это аккуратно, чтоб не разбудить спящих жителей посёлочка.

Степан Петрович, поправив одежду, зашагал к вокзалу, зная, что начальника станции ещё нет на месте – рановато будет. Дежурная по перрону – Рая, красивая, одетая в специальную форму женщина средних лет, ничуть не удивившись раннему приезду завхоза пионерлагеря, сказала, что Михалыч, наверное, уже встал и поливает теплицы. Его дом находился в ста метрах от путей, и завхоз пошёл по узкой улочке, покрытой сухим мелким песком.

– Привет, Михалыч, – поприветствовал Степан Петрович старого товарища, увидев его через невысокий палисадник, – прости, что так рано, оторвись от дел, погутарить надо…

– Я знал, что ты придёшь, Кирьяныч, – такая с детства кличка прилипла к Степану, от фамилии Кирьянов, – про Бугра хочешь спросить? Давно минули те времена, ты вот теперь замдиректора, сотни детей на твоём попечении… И это правильно, жизнь не бывает только плохой или только хорошей… На всех на нас обрушился этот чёртов терминал, жили столетие на дороге тихо-спокойно, на тебе, нефть будете хранить да столько, что страшно становится… А Бугор перебрался на базу отдыха комбината, живёт сейчас у озера, в километре отсюда. Недалеко, за полчаса дойдёшь. Но я тебе не говорил, хотя он сразу поймёт, кто его сдал, – начальник станции улыбался, было видно, его забавляет ситуация, – добропорядочный он теперь, впрочем, как и все мы, старые да больные…

***

Ровно в километре от рельсовой магистрали, по которой в начале тридцатых годов плёлся в товарняке Стёпка со своими родителями, пятью братьями и сёстрами, дедом и бабкой, проживает теперь на базе отдыха со всеми удобствами Василий Иванович, по болезни отошедший от дел «авторитет» по кличке Бугор, которую получил ещё на зоне, где пересеклись их со Степаном судьбы.

…Степан любил северный посёлочек, где кроме четырёх бригад лесорубов и рабочих пилорамы жили ещё отдельной коммуной геологи, искавшие в молодых Хибинских горах камень плодородия – апатит. Своей школы, кроме начальной, не было, двум братьям Кирьяновым, приходилось каждую осень уезжать в районный детский дом и возвращаться в семью только на зимние и летние каникулы. Иногда к ним на учёбу попадали дети саамов, которые рассказывали, как пасутся в тундре олени, как аборигенам тяжело даётся русский язык и как их пастбища полностью забирают северные промпзоны, где собираются строить комбинаты по добыче никеля, меди, редких секретных металлов. Вот-вот объявят о строительстве гигантского апатитового комбината: на стройку уже собирались ехать тысячи комсомольцев – добровольцев.

Конец ознакомительного фрагмента.